Интервью: Дарья Назарова о том, почему не стала послом русского языка

У Glossika есть подкаст, где мы обсуждаем с гостями иностранные языки и всё, что с ними связано. Во втором эпизоде мы говорили с ещё одной участницей программы «Послы русского языка» о том, почему после экспедиции в Киргизию она не стала послом.

Для тех, кто не очень любит слушать подкасты, публикуем самое интересное в текстовом формате! Весь текст здесь — прямая речь Дарьи.

Я учусь на 4 курсе факультета международной журналистики в МГИМО, учу иностранные языки — английский, французский, немецкий — и путешествую. До этого я училась в Нижнем Новгороде в гимназии с углубленным изучением французского языка. У меня был выбор между факультетом иностранных языков и факультетом журналистики в МГУ — и туда и туда я могла поступить по олимпиаде без экзаменов. Но я узнала, что в МГИМО иностранные языки и журналистика совмещаются.

Занималась ли ты волонтёрством раньше?

До программы «Послы русского языка» я никогда не была волонтёром, потому что мне казалось, что на волонтёрстве ты отдаешь очень много своей энергии и не факт, что ты получишь такой же заряд энергии обратно. Я больше была про олимпиады и конкурсы. Но когда я узнала про программу, для меня было ключевым фактором, что это путешествие и возможность поехать в страну, куда ты сама вряд ли попадешь. К тому же мне очень близка идея программы — нести русский язык в мир. Я обожаю русский язык, несмотря на то что я учу много иностранных, писать я хочу на русском. Поэтому я решила, что надо обязательно поехать в другую страну рассказывать о том, какой у нас прекрасный язык.

Как у вас проходил итоговый отбор?

Очный отбор у нас был в Казани. Он длился около четырех дней, нас разделили на несколько групп и у каждой группы был куратор. Мне очень повезло с наставницей — она была удивительно чуткой и понимающей. Нам устроили несколько испытаний — нужно было срочно придумывать концерт, мы участвовали во всяких пробных интервью.

Уже на этом этапе я поняла, что меня не всё устраивает в идеологии программы. Несмотря на то что она себя позиционируют как далекая от политики, нам всё равно много говорили про то, что мы должны и не должны говорить. На пробном интервью мне сказали: «Вот представь, что я ребёнок из Киргизии и спрашиваю, а правда, что у вас в России царь?» И мы должны были ответить: нет, у нас демократическое государство. Я могу это понять, потому что естественно мы не должны говорить ничего плохого о политике, о том, как в России всё устроено. Но для меня это уже был тревожный звоночек, потому что нам не давали выразить свою точку зрения. У меня всегда это вызывает вопросы. Но так как мне на отборе очень повезло с куратором и ребятами, я поняла, что я всё же хочу попробовать. И уже через год я отправилась в свою первую экспедицию.

А ты сама столкнулась в экспедиции с такой неоднозначной ситуацией, когда почувствовала, что не всё можно говорить?

Я приехала в Киргизию в маленькое горное поселение Кочкор. Это потрясающее место и люди там как будто живут по-другому. У пятиклассников, например, мечта, чтобы им подарили телефон. Я вела свой телеграм-канал и задавала очень много вопросов местным о национальной культуре, о быте. Но моя методист в экспедиции — это человек, который отвечает за подготовку уроков — сказала, что я веду себя слишком как журналист и задаю слишком много вопросов. Меня это очень удивило, я думала, что когда ты едешь в страну, надо показывать интерес к жителям этой страны, узнавать о них всё, что только можно, и давать им право говорить и рассказывать. Как мы еще узнаем, как живут настоящие горные киргизы? Но руководство экспедиции решило, что это наоборот проявление недипломатичности. Поэтому мы разошлись с программой на не очень хорошей ноте. Но в целом это была чудесная экспедиция.

Что для тебя стало неожиданным в Киргизии?

Для меня было неожиданным, наверное, всё. Киргизы — гордые самодостаточные люди, им нужно очень мало денег, чтобы выжить, но они настолько счастливы, им действительно не нужно много. Это не общество потребления, они не зависимы от соцсетей, от интернета. Когда я уезжала, мне ребята сделали очень много открыток своими руками, и они в них писали «сестра Даша». Это было так приятно и трогательно. И вот это «сестра Даша» это настолько показательно — такие открытые люди, которые готовы тебя принять и полюбить. И у них ходят барашки по улицам! Для меня это было удивление.

Сложно ли было увлечь ребят русским языком?

Уровень языка у детей очень различается. Меня отправили в сельскую школу, хотя сам Кочкор и так очень маленький городок. И там ребята очень плохо знают язык. Сначала они разговаривались, пытались поймать эту русскую волну, но им было тяжело. А потом как-то на перемене, после того как мы пытались с ними поговорить про праздники, и я у них спросила про «Манас». Это их главная национальная книга. И мы слышали, как читают «Манас» специальные люди, они называются манасчи, они входят в транс, и это импровизация на один и тот же сюжет про богатыря. Это что-то непередаваемое. И я попросила ребят рассказать, про что говорится в этой книге. И тут эти ребята, которые не могли связать двух слов на уроке, начали говорить такими сложными фразами, рассказывать, что это богатырь, который родился большим, хотел защищать людей, жертвовал собой. И я подумала: так вот в чем дело! Надо было просто спросить их о том, что им близко. И тогда они вдруг заговорили.

Что было для тебя самое сложное в преподавании?

Самое сложное это сделать так, чтобы дети начали говорить. Надо постоянно их спрашивать и не удивляться их молчанию, нельзя ни в коем случае оставлять человека с этим молчанием, надо чтобы он хоть что-то сказал. И вот когда он что-то скажет, это уже победа. Барьер пройдет рано или поздно.

Всю экспедицию я проработала с ощущением, что всё здорово. Я видела отклик от детей и как журналист на те тексты, которые я публиковала в телеграм-канале. Но потом в последний день экспедиции у нас был разбор полетов. Ничего не предвещало беды, и методистка сказала тогда, что она считает, что я не очень дипломатична и не могу обуздать свою журналистскую натуру. Для меня это было неожиданностью и подпортило мне впечатление от всей экспедиции. Я не понимала, почему так получилось. У нас еще был день прогулки по Бишкеку, и я чувствовала себя не в состоянии гулять, не могла избавиться от ощущения, что где-то что-то не удалось, и теперь моё нахождение в программе под вопросом. И когда мы прилетели в Москву, у нас были заключительные лекции и обратная связь, и в самый последний момент мне сказали: «Пожалуй, мы друг другу не подходим». Педложили поучаствовать ещё раз в будущем, но я думаю, для меня эта история законченная. И я на самом деле очень ей благодарна, потому что благодаря этому у меня появились идеи своих журналистских проектов и я отправилась на Сахалин на форум, где тоже писала о том, как живет этот остров. Я думаю всё происходит к лучшему. И я рада, что узнала, что мы не сошлись с программой в самый последний момент, и это никак не повлияло на моё общение с детьми. Потому что это было самое важное, чтобы дети вдохновились на изучение русского языка, чтобы мы что-то хорошее привнесли в их жизнь.

Какой урок ты вынесла для себя из всей этой ситуации?

Надо быть благодарной даже за то, что у тебя не получилось. В целом экспедиции похожи одна на другую и времени на то, чтобы посмотреть страну, не так много. И если бы в следующий раз у меня снова было такое ограниченное время, меня бы это огорчило. База уроков всё равно не сильно меняется, и для меня в этом нет развития, в следующих экспедициях не будет никаких новых гипервызовов. А я всё-таки люблю выход из зоны комфорта и преодоление.

Какое у тебя самое яркое воспоминание осталось из Киргизии?

Когда у нас в школе праздновали день рождение Чингиза Айтматова — это их национальный герой, мировой писатель, который много писал о Киргизии. И ребята ставили сценки из «И дольше века длится день» и читали «Манас». И я слышала, как читают «Манас» в записи, но когда пятиклашки, которые говорят про праздники, про то как они с конями возятся у себя дома, и вдруг они входят в состояние транса и начинают читать «Манас», импровизируя, такими протяжными нотками — это очень впечатляет.

Чему ты научилась за время экспедиции?

Я научилась рассказывать о других людях. В первый день, когда мы приехали в Кочкор поздно ночью, совсем ничего не было видно. А когда мы на следующий день вышли на улицу, то увидели, что горы окружают город кольцом. С одной стороны они красные как будто это Марс, а с другой  —заснеженные. То есть одна сторона белая, а другая — красная. И я никак не могла перестать удивляться тому, как это красиво. И наша руководительница с киргизской стороны всё говорила: «Неужели где-то не бывает гор? Почему вы так удивляетесь?» И я сразу записала эту маленькую деталь, потому что она очень показательная. И я видела в экспедиции столько этих маленьких деталей, которые потом составили полную картину этой настоящей простой жизни. И еще эта экспедиция меня научила общаться с людьми, с которыми вы говорите на разных языках, но при этом находите какие-то общие точки соприкосновения. Это что-то общечеловеческое, что нас всех объединяет, что-то кроме языков, общего советского прошлого. Это очень важно, мне кажется.

Какие у тебя планы на будущее?

Я думаю о том, что делать с этой жизнью. Я поняла, что не ошиблась в выборе профессии. После того как я съездила в Киргизию, у меня была мечта создать свой проект — путешествовать по удаленным уголкам России и СНГ и делать репортажи, снимать документальные фильмы. Подбираюсь к этому маленькими шажочками. Вот благодаря опыту в Киргизии мне удалось попасть на Сахалин, теперь вот думаю, куда поехать в следующее путешествие.

Но мне хотелось бы вообще по жизни разговаривать с людьми о том, как они видят мир. Помню, я прочитала книгу Соколова-Митрича, одного из лучших российских репортеров, и там была фраза о том что журналисты — связующее звено общества: они рассказывают людям с севера о том, как живут люди на юге, людям на Сахалине о том, как живут люди на материке, хипстерам из Питера о том, как живут ребята в Нижнем Тагиле. И эти рассказы не дают людям погрузиться в мифологию ненависти. Мы узнаем друг о друге и у нас больше нет недопонимания. И мне так нравится эта цитата, она описывает всё то, что я хотела бы делать по жизни.

Нужно обязательно пробовать разное. И с программой тоже обязательно нужно пробовать. Возможно, у вас тоже будет такой опыт, что вы с кем-то не совпадете и поймете, что программа не про вас, но опыт однозначно стоит того. И вообще — чем больше мы в этой жизни попробуем, тем лучше, я уверена.